Случилось вдруг такое озарение:
Человеческое тело дано мне в качестве храма. Вместо дерева, камня и стекла он сложен из органических компонент и систем, но все же – это самый настоящий храм. Под сводами храма зажжен свет жизни. Это пространство для сотворения молитвы. Все, что я делаю или не делаю, все мои чувства и мысли, все отведенное мне время и каждый отдельный его момент… Всё это – моя молитва.
Молитва моя может быть наполнена болью или страхом. Пронизана страданием, с приставкой со- или без нее. В молитве этой может быть много отчаяния и бессилия. Она способна стать вместилищем безнадежной надежды.
Но может быть молитва совсем иной. Той, что исполнена радости и благоговения перед жизнью. Той, с которой воздаю благодарность и разделяю любовь. Той, которая вдохновляет мои творения и возвышает мои деяния.
Я вдруг обнаружила себя вправе выбирать – какой молитвой наполнить свой собственный храм. Более того – это единственное, что всегда подвластно моему выбору.
Я увидела множество-множество храмов, вложенных друг в друга. Отношения мужчины и женщины – это тоже храм. Только в нем двое молящихся. Семья и род – храмы побольше, и больше в них служителей своим алтарям.
Каждое начатое дело, созданное предприятие, люди собравшиеся сообща дополняют эту картинку бесконечной взаимной вложенности. Планета – наш общий Храм. Все мы – Его служители. Со-храмники. Поэтому так значима полнота жизни каждого отдельного человека. Значима чистота и молитва его внутреннего храма.
Несмотря на количество слов с религиозным оттенком, все это совсем не о религии. Не о храме в церковном значении.
Это об усердии, суть которого мне вдруг приоткрылась.
Никогда прежде я не понимала и не ценила этого качества. Оно было для меня сродни медлительности, упрямству, сродни добровольному принуждению.
А тут вдруг озарило. Усердие – это суть молитвенного отношения к жизни. К каждому сказанному слову, каждому сотворенному жесту, каждому содеянному деянию. Иначе и быть не может, когда речь идет о храме.
Именно в молитвенном усердии я угадываю секреты красоты восточных старейшин. Они впитали это качество с молоком матери и жизнь посвятили вскармливанию его и взращиванию.
И совсем не случайно звучание слова «усердие». У самого сердца. Именно там оно меня и обнаружило.
1 пинг